Фильм «Доживем до понедельника» и сегодня остается одним из самых известных и любимых фильмов о школе. Вот только когда в Госкино узнали, что Станислав Ростоцкий решил снимать фильм о сомневающемся в себе и своих педагогических методах школьном учителе, там не на шутку испугались, объявили эту тему слишком острой и опасной и даже написали в Министерство культуры письмо с требованием запретить съемки. Директор же студии им. Горького Григорий Бритиков, прочитав сценарий, напротив – с воодушевлением поддержал идею режиссера снять по нему фильм. А так как на запрос, отправленный в Госкино, ответа не приходило, Бритиков дал добро на съемку, не дожидаясь ответа сверху. Вся группа прекрасно понимала, какими проблемами это могло грозить, но все работали, не смотря на страх, что фильм могут в любой момент закрыть.
Режиссер фильма Станислав Ростоцкий потом рассказывал:
— По тем временам мы поставили рекорд — сняли за 3,5 месяца, ежесекундно ожидая, что нас могут остановить. И были правы: в тот момент, когда фильм был снят, пришла бумага из Госкино, где было написано, что «главной ошибкой Киностудии им. Горького является запуск в производство фильма «Доживем до понедельника».
Сценарий этого замечательного фильма – дипломная работа молодого автора Георгия Полонского на Высших сценарных курсах. К школьной теме он обращался и впоследствии – написал сценарий фильма «Ключ без права передачи», а также был одним из авторов популярного сериала 90-х «Мелочи жизни».
Станислав Ростоцкий
Мельников – ВЯЧЕСЛАВ ТИХОНОВ
Станислав Ростоцкий пригласил на главную роль Вячеслава Тихонова и неожиданно столкнулся с протестами сценариста. Но побороться за актера ему пришлось не только со сценаристом, который был категорически против его кандидатуры, но и с самим Тихоновым.
Сценарист Григорий Полонский видел в роли Мельникова Бориса Бабочкина или Зиновия Гердта, и считал, что Тихонов слишком молод и красив для героя, который переживает внутренний кризис. В его представлении учитель истории — это «человек с историей», фронтовик с надломанной душой. После долгих споров Ростоцкому удалось убедить сценариста, но тот настоял на возрастном гриме, добавлявшем Тихонову десяток лет.
Григорий Полонский
Интересно, что Тихонов и сам не горел желанием играть главную роль, считая ее мелкой и безликой. К тому же, на момент предложения Ростоцкого он уже два года пребывал в образе Андрея Болконского, роль которого непросто ему давалась. Настолько, что Тихонов из-за недовольства собой даже готов был уйти из кино. Именно в этот кризисный для актера момент и появился Ростоцкий. Он видел, что душевные терзания актера были очень похожи на муки Мельникова. В итоге Ростоцкий вынудил Тихонова сниматься, заявив: «Если ты мне друг — будешь играть!» И Тихонов только ради дружбы с Ростоцким согласился.
Спустя время Вячеслав Тихонов признал, что режиссер не зря уговаривал его сыграть роль Мельникова:
— Теперь уже, задним числом, я понимаю, что в этом и состоит талант режиссера: увидеть в актере то, что, может быть, он сам в себе даже не подозревает. Сейчас я осознаю, какое счастье, что я все-таки сыграл Мельникова. Какое счастье, что Ростоцкий не отступил, настоял на своем и заставил меня сняться, и это помогло мне снова обрести веру в себя и вернуться в кинематограф…
Более того – актер не раз говорил, что без роли Мельникова не было бы и роли Штирлица.
Наталья Сергеевна Горелова – ИРИНА ПЕЧЕРНИКОВА
На роль учительницы английского претендовали Валентина Шендрикова и Светлана Светличная, но Ростоцкий предпочел им малоизвестную 23-летнюю Ирину Печерникову, которая после премьеры проснулась знаменитой, и в 60-70-е много снималась. В 90-х актриса оказалась в глубоком творческом кризисе, но в итоге смогла преодолеть жизненные неурядицы.
Кстати, как и Тихонов, Печерникова поначалу тоже не видела себя в роли учительницы и к предложению Ростоцкого отнеслась без энтузиазма, ожидая, что фильм будет «типичной идеологической ерундой». Все ее сомнения исчезли сразу после прочтения сценария. А вот роль давалась ей нелегко.
В Тихонова были влюблены женщины всей страны, и, конечно же, молодой актрисе было очень волнительно сниматься с ним – она терялась, выпадала из образа и забывала слова.
Ирина Печерникова вспоминала потом:
— Поначалу было очень страшно сниматься, так как у Ростоцкого всегда была одна и та же съемочная группа, а я была новенькая, — вспоминает актриса. — Да к тому же я тогда, как и полстраны, была тайно влюблена в Тихонова и очень его боялась. Меня на все внерабочие мероприятия брали с собой, чтобы я к нему привыкала. И вот однажды, когда всю съемочную группу наградили поездкой в дом отдыха на Валдай, я зачем-то робко вошла к нему в номер, а он стоит на четвереньках посреди комнаты и совершенно зачарованно мне говорит: «Ира, посмотрите, какая красота!», и показывает на разложенные вокруг по всей комнате блесны, крючки и другие рыболовные снасти. Я посмотрела, и все мои страхи по отношению к нему улетучились. А потом многие годы зрители считали нас мужем и женой.
Не менее трудно Печерниковой давались и сцены с классом: актриса была уверена, что не справляется, и репетиции заканчивались слезами. Но вскоре отношения «с классом» сложились, и работа пошла.
Светлана Михайловна – НИНА МЕНЬШИКОВА
«Доживем до понедельника» – единственный фильм, где Ростоцкий снял свою жену Нину Меньшикову. Но зато как кардинально изменил ее амплуа! До этой роли режиссеры видели ее исключительно в образе милой, положительной, но слабой и плаксивой женщины. А тут она – закостенелый завуч.
Надо отметить, что пробы актриса проходила на общих основаниях, убедив Ростоцкого, что справится с ролью. Зато во время съемок ей пришлось совсем не сладко – Ростоцкий требовал с нее больше, чем с остальных, и ему все время казалось, что играет она хуже, чем на пробах. Но все эти переживания и сложности стоили результата – эта роль стала одной из самых ярких в ее карьере, и за нее актриса получила Госпремию СССР.
Кстати, Ростоцкий и Меньшикова вместе придумали образ завуча, подобрав то, что максимально не подходило актрисе – фирменный пучок и учительский костюм.
Школьники – ИГОРЬ СТАРЫГИН и ОЛЬГА ОСТРОУМОВА
Ольга Остроумова и Игорь Старыгин, сыгравшие самую красивую пару класса, после показа фильма тоже проснулись знаменитыми актерами.
Герою Игоря Старыгина моднику Косте Батищеву никак не могли найти дефицитные джинсы подходящего размера, поэтому сшили их из найденного на складе отреза джинсовой ткани, пришив ярлыки и даже поставив «фирменные» заклепки. Но режиссеру образ казался незавершенным, и он отдал Старыгину свою роскошную американскую куртку, и удовлетворенно отметил: «Вот теперь ты пижон!»
Для Ольги Остроумовой роль в этом фильме была дебютной в кино, и она так волновалась на съемках, что порой создавала дополнительную работу съемочной команде. Например, в сцене, где ее героиня дает пощечину однокласснику, Ольга перестаралась и так сильно ударила актера Валерия Зубарева, что тому пришлось делать примочки. А потом на съемках следующих дублей Зубарев всегда непроизвольно зажмуривался, и в конце концов, в фильм вошел именно первый дубль.
Сыромятников – ЮРИЙ ЧЕРНОВ
Известным артистом после выхода фильма на экраны стал и сыгравший Сыромятникова Юрий Чернов. Он и сейчас снимается в фильмах и сериалах, правда, чаще всего играет второстепенные роли.
Генка Шестопал – ВАЛЕРИЙ ЗУБАРЕВ
У Валерия Зубарева после этого фильма с кино не сложилось, хотя ему и прочили большое будущее. Не поступив во ВГИК, он окончил торговый техникум и впоследствии работал по профессии, лишь изредка снимаясь в кино. Сейчас Зубарев – руководитель фирмы грузовых перевозок.
ЦЕНЗОРЫ ХОТЕЛИ ВНЕСТИ В ФИЛЬМ 28 ПРАВОК
Мало того, что фильм «Доживем до понедельника» мог остаться не снятым, так уже и готовая картина могла не выйти на экраны.
Руководство Госкино считало, что фильм искажает образ советского учителя и школы в целом. Вспоминает режиссер фильма Станислав Ростоцкий:
— Картину отвезли в комитет, и буквально через день меня вызвал к себе Романов, который грустно сказал: «Ростоцкий! Вы сделали хороший фильм!.. Но вы же должны понимать, что это — совершенно невозможно!..» И в результате длинной беседы с ним мне было предложено внести в картину 28 поправок. Если бы я действительно их внес, то картины бы попросту не было… Я согласился на 3 поправки — остальное удалось отбить.
Первая поправка – в эпизоде, когда Горелова говорит Мельникову: «Как это они пишут — что такое счастье? Это все равно, что ткнуть в бумагу солнечный зайчик!», а тот отвечал: «Никаких зайчиков – все напишут, что счастье в труде». Станислав Ростоцкий так вспоминал об этом:
— На предварительных просмотрах в этом месте всегда возникали хохот и аплодисменты. Дело в том, что как раз перед этим состоялся съезд комсомола, на котором Л.И. Брежнев произнес большую речь. И смысл этой речи на ¾ был как раз о том, что «счастье – в труде». Я на самом деле считаю, что счастье в труде. Но тогда в картине это выглядело так, как будто мы издеваемся над генеральным секретарем. И тогда я это переозвучил, и Тихонов уже говорил: «Все напишут, как полагается».
Вторую поправку внесли в сцене, когда ученики уходят с урока. Дело в том, что этот эпизод вызывал нежелательные ассоциации из-за студенческих волнений в Москве, которые по времени совпали со съемками фильма. Но здесь градус напряжения спал, как только Ростоцкий добавил звонок с урока.
Третья правка стала самой значительной. Из воспоминаний режиссера:
— Мельников в разговоре с директором говорит: «Можно написать кляузу на соседа. Можно переписать учебник. Но души-то у них не бумажные!» Романов сказал мне: «Учебники не переписывают!» Я возразил: «Побойтесь Бога! Мой сын лично заклеивал страницы учебника!» В результате в картине осталась фраза «Можно пререписать диссертацию».
В 1968 году чиновники устроили закрытый показ для делегатов II Всесоюзного съезда учителей, думая, что те фильм не примут и раскритикуют. Но вопреки их ожиданиям, показ фильма завершился бурными овациями. После такого приема от педагогов картину разрешили к прокату.
Из воспоминаний режиссера:
— Впервые картину должны были показать на съезде учителей в Кремлевском Дворце съездов. Мы перепугались страшно: самые жуткие критики — специалисты! Но нам повезло: в Москву приехал Янош Кадар, во Дворце съездов по этому поводу состоялся митинг, и просмотр перенесли в Дом кино. Когда фильм начался, в зале наступила какая-то очень тревожная тишина — никакой реакции. Мы поняли, что это — провал. Дошло до того, что с Юрой Черновым случилась истерика — он вдруг зарыдал и убежал. Потом вдруг в зале засмеялись, потом кто-то достал платок и стал вытирать слезы… Когда фильм закончился, зал встал и аплодировал нам минут 10, скандируя, как на хоккее: «Мо-лод-цы!» И мы поняли, что спасены! Потом нам даже присудили Золотой приз на Московском кинофестивале и дали Госпремию. Фильм показывали во многих странах. Однажды после просмотра в Америке, в университете Беркли, меня спросили: «Неужели действительно у вас в школе ребята так одеваются?» Я, конечно, не стал им рассказывать, что Игорь Старыгин снимался в моей собственной куртке, которую я привез из Канады, а сказал: «Да, конечно!..» Фильм принес нам всем большую радость, и мы потом не раз встречались, как встречаются одноклассники…
В 1969 году фильм «Доживем до понедельника» получил главный приз на Московском кинофестивале, был признан лучшим фильмом в 1969 году по опросу журнала «Советский экран», а в 1970 году лента была удостоена Государственной премии СССР.
