Картина сильно изменена, порезана, в том числе финал. Немалую роль играл персонаж — кузнец.
Представляете себе: где-то высоко в горах, вдали от цивилизации, на лужайке кузнец куёт подкову на наковальне и разговаривает с главным героем.
— Мимино, ты правда в большую авиацию уходишь? Я тебя прошу, если ты в Америку попадёшь, привези мне подковы. Только чтобы было на них написано «USA».
Далее Мимино попадает за границу (снимали в Западном Берлине), где очень смешно пытается купить подкову. На экране появляется куда-то идущая большая задница в джинсах, на которых на кармане большой лейбл с подковой. И Мимино за ней ходит (ну, нужна ему подкова).
Вот как в сценарии этот момент описан:
Понятное дело, почему этот момент был вырезан. Ну какой может быть публичный дом в советском фильме! Даже для обличения капитализма такой момент был бы сомнителен.
— Ты меня не понял. Мне нужна… подкова. — Последнее слово он произнес по-русски.
— Понял?
Мальчишка огорченно покачал головой. Тогда Валико поднял ногу и как бы прибил к каблуку молотком подкову. Потом как бы вскочил на лошадь, как бы огрел ее уздечкой и поскакал.
— Понимаю! — сказал арапчонок. Немного подумал, позвал: — Пошли!
Валико посмотрел на часы.
— Это здесь, внизу. — Арапчонок показал пальцем на асфальт.
…В тускло освещенном подвале работали арабы- грузчики.
Арапчонок провел Валико по коридору в маленькую комнату. Там, на ящике, сидел пожилой араб. Курил кальян.
— Ему нужна подкова, — пояснил мальчишка.
— Ковбой? — спросил араб.
Он поднялся, неторопливо перетащил три ящика и в нижнем нашел четыре ржавые подковы.
— Две марки.
Валико заплатил. Еще одну марку дал мальчишке. Потом достал из кармана две матрешки:
— Сувенир.
Тогда араб порылся в ящике и протянул Валико горсть гвоздей.
— Не надо, — отказался Валико.
— Сувенир, — сказал араб.
Финал по сценарию более абсурдный и фантасмагорический. Помните, там было: «Не плачь, хочешь, я выйду из самолёта?»
Стюардесса не хочет, а Мимино действительно в полёте открывает дверь, и самоубийственно выходит (высота полёта 11000 м). Но почему-то не разбивается.
Самолёт в это время как раз пролетает над горами, над деревней с кузнецом. Он в этот момент опять c чем-то работает. Слышится песня, и Мимино на заднице съезжает с небес, с гор. Следует серьёзный разговор.
Конечно, финал по сценарию получается слишком бредово-странный. Явный уклон в авторское кино, не для массового советского зрителя. Правильно сделали конец фильма более приземлённым, реалистично-бытовым.
***
А вот момент из сценария про песню «Фаэтонщик», которую Мимино поёт при телефонном разговоре с Израилем:
— Подожди, подожди, не вешай! Слушай, генацвале, скажи мне слова «Фаэтонщика». Мотив знаю, а слова забыл. Спрашиваю — никто не помнит.
Валико сосредоточился и пропел:
— «Уже светало, по пустым улицам шел старый подвыпивший фаэтонщик. Нет ни фаэтонов, ни лошадей. Фаэтонщик шел и прощался с этим миром…»
На другом конце провода было тихо.
— Алло! Ты меня слышишь?
— Слышу.
В фильм почему-то поёт грузинскую народную песню «Жужуна цвима» («Грибной дождик»).
